Popular Literature

This is the first biography of Greer for two decades, drawing on unprecedented access to her extensive personal archive, opened at Melbourne University in 2016. Kleinhenz has interrogated Greer's personal and professional files, spoken to people who have known her from her school days onwards, and read every word written by and about her. Beginning with Greer’s troubled early life in 1940s Melbourne, it traces her career, relationships with men and women, her travels and her home life and examines Greer’s work and ideas from The Female Eunuch to the #MeToo movement.

Award-winning writer Bill Schelly relates how comics and fandom saved his life in this engrossing story that begins in the burgeoning comic fandom movement of the 1960s and follows the twists and turns of a career that spanned 50 years. Schelly recounts his struggle to come out at a time when homosexuality was considered a mental illness, how the egalitarian nature of fandom offered a safe haven for those who were different, and how his need for creative expression eventually overcame all obstacles.

Early on July 16, 1945, Joshua Wheeler's great grandfather awoke to a flash, and then a long rumble: the world's first atomic blast filled the horizon north of his ranch in Alamogordo, New Mexico. Out on the range, the cattle had been bleached white by the fallout. Acid West, Wheeler's stunning debut collection of essays, is full of these mutated cows: vestiges of the Old West that have been transformed, suddenly and irrevocably, by innovation. Traversing the New Mexico landscape, Wheeler excavates and reexamines these oddities.

Walt Kelly (1913-1973) is one of the most respected and innovative American cartoonists of the twentieth century. His long-running Pogo newspaper strip has been cited by modern comics artists and scholars as one of the best ever. Cartoonists Bill Watterson ( Calvin and Hobbes), Jeff Smith ( Bone), and Frank Cho ( Liberty Meadows) have all cited Kelly as a major influence on their work. We Go Pogo is the first comprehensive study of Kelly's cartoon art and his larger career in the comics business.

This memoir of a professional biographer's life tells the inside story of how he became interested in his subjects and reveals the mechanics of the trade: how to assemble proposals for publishers, conduct interviews and archival research, and joust with editors, subjects, and their literary estates. Other biographers have described their process but remained discrete, not wishing to offend their sources and supporters. This author has forgone such caution.

As geek culture goes mainstream - from Game of Thrones to the Avengers - it's never been more important to look at the role women play in it and the future they're helping to create. And Kameron is the smart, funny, and profane voice we need to guide listeners through the world of fandom and the coming revolution in pop culture.

От самых ранних сборников "Книги тысячи и одной ночи" сохранились лишь одиночные сказки, не входящие в "египетскую" редакцию и представленные в немногих рукописях отдельных томов "ночей" или существующие в виде самостоятельных рассказов, имеющих, однако, - разделение на ночи.

О процессе пополнения сборника сказок "Тысячи и одной ночи" мы можем судить по сообщению библиографа X века ан-Надима, который рассказывает, что старший его современник, некий Абд-Аллах аль-Джахшияри - личность, кстати сказать, вполне реальная - задумал составить книгу из тысячи сказок "арабов.

Последним компилятором сборника "Тысячи и одной ночи" был неизвестный по имени ученый шейх, который составил в XVIII веке в Египте наиболее позднее по времени собрание сказок "Тысячи и одной ночи".

Предназначая эти сказки исключительно для взрослых, переводчик остался верен стремлению показать русскому читателю "Книгу тысячи и одной ночи" такой, как она есть, и при передаче непристойных мест оригинала.

Многие исследователи пришли к выводу, что "Тысячу и одну ночь" более целесообразно, чем по географическому принципу, объединить, хотя бы и условно, в группы по времени создания или же по принадлежности к социальной среде, где они бытовали.

Наиболее поздними по времени создания являются сказки плутовского жанра, по-видимому включенные в сборник в Египте, при его последней обработке.

При исследовании "Тысячи и одной ночи" каждую сказку надлежит рассматривать особо, так как органической связи между ними нет, и они до включения в сборник долгое время существовали самостоятельно.

В сборнике "Классика зарубежного рассказа № 17" вас ждут аудиоверсии следующих произведений лучших зарубежных авторов: Ги де Мопассан "Рождественская ночь"; Джером К. Джером "О суете и тщеславии"; А. Конан Дойль "Роковой сундук"; К. Гамсун "Победитель"; О. Генри "Ревматизм"; Р.

Более позднего происхождения группа сказок сборника "Тысяча и одна ночь" - отражающих жизнь и быт средневекового арабского торгового города. Как это видно из некоторых топографических подробностей, действие в них разыгрывается главным образом в столице Египта - Каире.

История изучения переводов "Книги тысячи и одной ночи" в России может быть изложена очень кратко. До Великой Октябрьской революции русских переводов непосредственно с арабского не было.

Сказки "Тысячи и одной ночи" принадлежащие к той или иной группе, родившись в определенной социальной среде, естественно имели в этой среде и наибольшее распространение.

У себя на родине сказки Шахразады в разных социальных слоях издревле встречали разное отношение.

Отрицательное отношение к "Тысячи и одной ночи" реакционно настроенных арабских филологов XIX века печально отразилось на судьбе ее печатных изданий.

Свидетельство багдадских писателей X века о существовании в их время арабской книги сказок "Тысячи и одной ночи" подтверждается наличием отрывка из этой книги, относящегося к IX веку. В дальнейшем литературная эволюция сборника продолжалась вплоть до XIV-XV веков.